Когда мистер Прист привез на базу объект «Голем», супервайзер Фридкин уже успел пролистать досье на новичка. В сущности, ничего особо интересного, как и с большинством объектов.
Николас Леру, двадцать восемь лет, метис, метр восемьдесят один, семьдесят шесть килограмм, тип сложения астенический, левша. Из особых примет — немота и кукла. В папку с делом вклеили две фотографии: высокого, худого, чуть сутулого парня с усталыми глазами и тряпичной куклы.
Кукла была сшита явно вручную из плотной ткани, слегка вылинявшей на солнце. Тридцать два сантиметра в длину, волосы из темного мохера, карие глаза вышиты блестящим шелком. В целом игрушка довольно похоже повторяла общие черты Николаса.
— И кто из них объект? Парень или кукла?
Асистент пожал плечами:
— Точно неизвестно. Полковник Риггинс считал, что они оба. И кукла и ее носитель.
Поглядывая через зеркальное стекло на сидящего в комнате для первичных опросов Леру, Фридкин перелистал папку. Судя по записям, предыдущие поколения супевайзеров тоже интересовал вопрос, что стало объектом «Голем» раньше: кукла или человек. Предпринимались попытки объединить куклу с другими людьми, как добровольцами, так и агентами «Черного Крыла». В лучшем случае, они не вызывали никакого эффекта. Среди худших за пальму первенства боролись самовозгорание испытателя (рядового Шоу едва успели потушить) и пятичасовой танцевальный марафон (абсолютно не добровольный) сотрудников ЧК, попавших в стометровую зону поражения.
Для Леру глава финансового департамента ЧК скрипя зубами оплатил счет на 1026 долларов из магазина игрушек ручной работы. Исследовательский отдел заказал все виды кукол, которые были в наличии, плюс пять по оригинальным дизайнам. Николас Леру не вступил в реакцию ни с одной из них. На скриншоте старой записи камеры наблюдения девятилетний мальчик сидел в центре комнаты в окружении чертовой дюжины кукол и разыгрывал с ними то ли чаепитие, то ли битву Алой и Белой Роз.
Судя по тем же отчетам Николас Леру прекрасно понимал обращенную к нему речь, но сам ничего не говорил. Методы его взаимодействия с куклой оставались загадкой, однако она каким-то образом исполняла его команды.
Тряпичная кукла могла разрушить здание, смастерить бронежилет, станцевать джигу или приготовить кофе. Главное — правильно сформулировать и донести до нее (через Николаса) команду. А самое главное — найти, как ее отключить, прежде чем выдавать задания. Самое главное не удалось пока никому, кроме полковника Риггинса. К сожалению, секрет управления объектом «Голем» был утерян вместе со смертью полковника.
— А уничтожить куклу не пытались?
— Нет, сэр. Она все равно к нему возвращается. Пытались использовать это в проекте «Почтовый голубь». Проект пришлось закрыть. Кукла плохо реагирует на насильное разлучение ее с носителем более чем на пять часов. Плохо для окружающих.
Асистент и Фридкин помолчали.
По ту сторону стекла ровно, как за партой, сидел парень, перед ним в центре стола лежала кукла. На нем же ближе к зеркальному окну выложили все содержимое рюкзака объекта. Кроме куклы там были бутылка воды, надкусанный зерновой батончик, полотенце и несколько комплектов карт. Потрепанная колода Таро из разных наборов, логопедические таблички с рисунками бытовых действий, животными и продуктами питания, коллекция карточек из игры Имаджинариум и перетянутая резинкой подборка мемов и демотиваторов, распечатанных в формате А7.
Риггинс упоминал, что Николас Леру не воспринимает буквы, не может ни читать, ни писать. Для общения с ним в ЧК пришлось завести карточки с картинками. Некоторые из них Леру, похоже, использовал и теперь. Но с первого контакта с ЧК он сильно расширил свою коллекцию.
Первая беседа супервайзера Фридкина и объекта «Голем» прошла... никак. Обе стороны остались живы и здоровы и одинаково недовольны друг другом. На совершенно логичные вопросы и угрозы Фридкина объект реагировал печальными взглядами, до боли напоминавшими Хьюго взгляды полковника Риггинса. А еще он показывал карточки.
Таро Колесницы, бегущий человечек, желтая куртка, рукопожатие, комета, ярмарка или деревенские танцы.
Взрыв, яблоко, ножницы, черный человек, капля крови, Таро Повешенный.
Решетка, играющие котята, пистолет, испуганный котенок, Таро Дурак, полотенце, замок на летающем острове.Собрав бумаги, Хьюго Фридкин вышел из камеры.
Все наборы карточек были сфотографированы и отданы аналитическому отделу. Объект «Голем» (оба) вместе с его карточками был переведен в отдельную камеру. Для него планировались новые тесты, но их еще требовалось придумать, а на сотрудников ЧК с и так уже урезанным бюджетом навалились проблемы со сбежавшим объектом «Икар» (Дирк Джентли) и частично пойманным и бунтующим объектом «Инкубус» (Роуди 3). Про объект «Голем» практически забыли.
Путаница с объектами продолжалась, одни ловились, другие сбегали, отчеты множились, файлы путались, объект «Альфа» (Кен Адамс) вроде бы помогал разобраться с частью проблем, но Хьюго все больше ощущал, как тонет в этой трясине. Быть шефом оказалось вовсе не так круто, как казалось со стороны: все чего-то требовали, мистер Прист почти не слушался и забрал себе все самое интересное... Хьюго скучал по работе в поле и четким командам.
***
Без былого энтузиазма супервайзер Фридкин встретил нового пойманного. Объект «Богл». Холистический переводчик. Что это вообще такое?
Калео Ханамоа, сорок три года, уроженец Гавайских островов, смуглый, коренастый. Метр семьдесят пять, восемьдесят девять килограмм. На левом виске тонкий шрам.
Когда Хьюго вошел в камеру, объект «Богл» дружелюбно кивнул ему и помахал рукой:
— Алоха, хаоле!
— Добрый день, мистер Ханамоа, — поморщился Хьюго. — Вы знаете, почему вы здесь и кто мы.
Ответ объекта звучал певуче и при этом явно оскорбительно. И Ханамоа не переставал ухмыляться. Хьюго уже начал ориентироваться в объектах и просто вышел из камеры.
— Сэр? — встретил его за порогом Асистент.
— Сейчас у меня есть два пути: или я веду его к Присту, или он меня — к психотерапевту.
— Сэр!? — еще тревожней отозвался Асистент. Мистер Прист в данный момент охотился за объектом «Марзана» и на последнем сеансе связи произвел впечатление не самого адекватного собеседника. Терять начальство, когда уже практически адаптировался к его эм... «оригинальности», было обидно.
— Ничего, — отмахнулся Хьюго. — Пусть сидит один. Заскучает, разговорится.
Холистический переводчик знал все языки мира и, возможно, не только этого. Однако его уровень владения языком пребывал в обратной пропорции к числу носителей. Чем более редким был язык, тем лучше объект им владел. По-английски, по-испански, по-китайски объект говорил едва-едва. Немногим лучше он знал русский и итальянский, легко общался по-венгерски и бегло болтал по-белорусски и на суахили. Лучше всего дело обстояло с языками Центральной Африки, островами Океании и мертвыми языками, но тут уже появлялись проблемы у сотрудников ЧК.
Прошлое появление объекта «Богл» на базе привело к появлению в штате «Черного Крыла» команды переводчиков с редких языков, десятку запросов на сотрудничество от нескольких крупных музеев США и Европы, пяти диссертациям по лингвистике, трем нервным срывам и одному крупному компьютерному сбою, после которого вся техника на базе перешла на эстонский язык.
Объект «Богл» мог взломать любой шифр. И стихийно перешифровать его заново. Попытки использовать его в целях разведки провалились. Только пять процентов операций с участием объекта «Богл» классифицировали как успешные или условно успешные. Остальные были ближе к категории «провал».
***
Хьюго Фридкин понемногу впадал в депрессию. Сам он, конечно, свое состояние определил бы «в пределах нормы». Но норма — понятие растяжимое. Объект «Альфа» работал над расшифровкой последних данных и, кажется, нашел подход к мистеру Присту. За это было как-то особенно обидно. Ассистент Асистент пропадал где-то на территории базы. До Хьюго доносились слухи то про уток, то про тентакли. Казалось, все нашли, чем заняться.
Наконец, Хьюго вспомнил про объект с куклой. Саму куклу он в деле не видел, а официальные отчеты «Черного Крыла» частенько походили на синопсисы научно-фантастических фильмов. Сам Хьюго Фридкин от этой лирики был далек. Так что без особого пиетета зашел к Голему в гости.
При виде посетителя Николас поднялся с койки и пересел за стол, где уже лежали карточки.
Поначалу Хьюго держался скованно, но Николас не перебивал, не комментировал ехидно, внимательно слушал и сочувственно кивал.
— И тогда я сказал ему — я тут главный, понятно? Вас же нужно изучать, а не убивать.
Николас показал ему карточку со стоящим на задних лапках котенком в капитанской фуражке.
— Ага, — протянул Хьюго и потер лоб. — По-моему, они меня иногда так и видят.
Николас как-то необидно улыбнулся и показал три карточки. На первой была нарисована решетка, на второй звери, бегущие из зоопарка. На третьей — рукопожатие.
— Точно, — Хьюго просиял. — Проблема в сбежавших объектах. Нарушение периметра. Нужно найти лазейки и пресечь. Спасибо, Ник!
Хьюго быстрым шагом вышел из камеры, Николас показал сам себе мем с капитаном Пикардом и повторил его жест.
***
Попытки Хьюго улучшить ситуацию ни к чему особо не привели. Зато у него появилась новая привычка. Время от времени, по вечерам, он приходил разговаривать с Николасом. Гадать по картинкам, что хотел ответить собеседник, Хьюго быстро надоело. И в один из вечеров он принес с собой два планшета. Открыл на них приложение-мессенджер, завел там общий чат и протянул один из планшетов Николасу.
Тот в ответ показал картинку с мальчиком, выбрасывающим книжку.
— Смотри сюда, — Хьюго забрал планшет обратно и в окошке чата вместо буквенной клавиатуры открыл набор эмодзи. — Вот, картинки. Нормальные, а не твои, эти, «тара».
Николас хмыкнул и подтащил планшет к себе. Нажал на пробу пару клавиш.
В чате на планшете Хьюго высветилось новое сообщение с машущим рукой человечком и улыбающимся смайликом.
— Ну вот, — почему-то слегка смутился Хьюго и тоже отправил машущего рукой человечка.
Теперь понимать ответы Николаса стало намного проще. В разговорах появились нюансы, ранее не доступные им. Например, кошачья улыбающаяся мордочка выражала более ироничное одобрение, чем условно человеческое улыбающееся лицо.
Вскоре незаметно для себя Хьюго стал обмениваться сообщениями с Николасом в рабочее время. Для себя он оправдывал это изучением объекта. Но, по правде говоря, не особенно задумывался на эту тему.
За несколько дней до нападения на базу Хьюго зашел к Николасу уже за полночь. Они немного поговорили, и Хьюго как обычно ушел чуть более спокойным. И только много позже он вспомнил, что же его беспокоило в ту ночь у Ника. Кукла Николаса обычно лежала на подушке. В тот раз ее в комнате не было.
Накануне атаки Николас присылал Хьюго какие-то странные сообщения с фейерверками, бегущими кошками, висельниками, ножницами, пистолетами и звездным небом. Хьюго ответил только раз эмодзи с фейспалмом и отвлекся на Асистента. Потом на базе поднялась суматоха, затем ее атаковали чужаки... Больше времени, чтобы поговорить, они не нашли.
В следующий раз звездное небо Хьюго увидел, очнувшись во тьме. Он проиграл, не справился с задачей, его предали... И теперь, глядя в бездну, Хьюго понял многое из сообщений Николаса, что ускользало от него раньше. И многое из происходившего на базе, в стране, на планете, в галактике — открылось с новой стороны. Хьюго завороженно вглядывался ввысь, ему еще столько всего нужно было успеть понять и принять, прежде чем его заберут или отправят обратно. Вселенная говорила с ним...
***
В поднявшейся после атаки на «Черное Крыло» суматохе однажды ночью Голем вскрыл замок камеры и проскользнул по коридорам вглубь базы, где держали объект «Богл». Они просидели вместе до трех утра и затем отправились туда, где стояло больше всего компьютеров и где в дневное время не смолкал гул голосов, — в царство супервайзера Адамса.
Ночного дежурного нейтрализовал Голем. Богл легко прошел все уровни защиты на компьютере Адамса, добрался через него даже в те базы ЦРУ, куда уровень Адамса не давал доступа. И внес правки во все данные, которые касались объектов «Черного Крыла». А потом обрушил всю систему, запустив в нее несколько тут же сочиненных вирусов. Они переписали все файлы и операционную систему, в рандомном порядке подбирая для каждого разные языки. Конечно, рано или поздно техники все исправят, но времени это займет много и надежно скроет все первоначальные правки.
На рассвете Николас и Ханамоа покинули территорию базы «Черного Крыла», им предстояло найти свою «охана» и вместе починить эту Вселенную.
***
Спустя два часа тридцать две минуты после побега объектов «Голем» и «Богл» супервайзер Адамс стоял перед зависшими компьютерами, чувствуя на себе напряженные взгляды рядовых. Единственным, что удалось к этому моменту расшифровать и перевести на английский, оказалась докладная записка руководству ЦРУ о новом проекте отлова бывших объектов «Черного Крыла». Вот только директива «Tower» превратилась в директиву «Towel». Кен сжал в руках полотенце, с которым прибежал из ванной, где как раз заканчивал умываться, когда зазвучала тревога, и недобро улыбнулся:
— Похоже, в этой войне у нас будет достойный противник.